Ошибочная стратегия правительства не спасет Украину от блэкаута и поражения. Игорь Тынный о ситуации в энергетике — интервью
Как к следующему отопительному сезону можно улучшить устойчивость украинской энергосистемы и кто должен это делать — интервью NV Бізнес с бизнесменом Игорем Тынным.
Предыдущее большое интервью NV с Игорем Тынным состоялось в ноябре 2022 года, накануне сложного отопительного сезона, когда Украина впервые столкнулась с блэкаутом. Тогда предприниматель, в портфолио которого есть малые электростанции, работающие на возобновляемых источниках энергии заявил, что в энергетике Украины происходит «плановая катастрофа».
С того момента, украинской энергосистеме чудом удалось пройти две зимы. Более того, отопительный сезон 2023−2024 выдался на удивление спокойным, что добавило ложного спокойствия всем: и простым гражданам, и чиновникам.
Однако уже первый месяц весны принес катастрофические обстрелы объектов энергетики, в результате которых были разрушены крупные теплоэлектростанции (ТЭС) и теплоэлектроцентрали (ТЭЦ), получили значительные повреждения гидроэлектростанции на Днепре.
После этого Игорь Тынный написал несколько колонок для украинских СМИ, в которых предложил сценарий действий, который может помочь Украине пережить следующую зиму. Мы встретились в редакции NV на прошлой неделе, чтобы более детально обсудить его предложения и понять к каким последствиям может привести бездействие власти, которая до последнего момента была сосредоточена на развитии атомной энергетики.
В разговоре с журналистом NV Бізнес предприниматель сказал, что еще два больших обстрела могут стать критическими. Возможно один из них состоялся сегодня ночью, когда была разрушена Трипольская ТЭС государственной компании Центрэнерго.
Трагические перспективы отопительного сезона
— Действительно ли можно констатировать, что по состоянию на сейчас ситуация с генерацией и распределением электроэнергии в Украине уже является тревожной?
— Если бы была такая же ситуация перед прошлым отопительным сезоном, то он был бы трагическим.
Я не государственный служащий, не министр, мне не докладывают ежедневно о детальной ситуации. Но даже из того, что мы видим в средствах массовой информации понятно, что в миллионном городе Харьков система центрального теплоснабжения смертельно поражена, она де-факто не существует.
Если бы это случилось в ноябре, то сотни тысяч людей было бы нужно куда-то отселить или искать для них другую возможность обогреваться в морозы.
Что касается электропроизводства, то ему нанесен непоправимый ущерб по всей стране. Его невозможно в полном объеме восстановить в течение нескольких месяцев.
Если оккупанты смогут осуществить еще пару таких комбинированных обстрелов, то в ближайшей перспективе нас ждут очень долгие блэкауты, остановка промышленности и разрушение обороноспособности страны.
Я считаю, что мы приближаемся к катастрофе в энергетике. И замалчивание этой проблемы напоминает абсолютно гениальное кино «Don’t Look Up», «Не смотри наверх». Мне кажется, позиция наших энергетических руководителей полностью соответствует фильму. Вам на голову уже сейчас «упадет метеорит», а вы только думаете, как продержаться еще два-три дня с высоким рейтингом.
Непонятный жанр: это трагикомедия или антиутопия?
— По вашему мнению, почему такие обстрелы не происходили накануне зимнего сезона?
— Это будет исключительно предположение, потому что мы же не знаем, что в голове у оккупантов. Логично выглядит так, что они на тот момент не имели такой возможности, не накопили достаточное количество арсеналов.
Или была смена тактики. В какой-то момент времени они разуверились в возможности прорвать фронт и оккупировать территорию, поэтому решили играть в долгую, постепенно уничтожать украинскую экономику, обескровливать ее таким образом, чтобы людям было дискомфортно жить. Я думаю, это было политическое решение.
Итак, суть моего кипиша заключается в следующем…
— Вы сказали, что наши топ-политики ведут себя как в фильме Don’t Look Up. Почему же тогда вы решили, что нужно поднимать кипиш?
— От того, каким образом будет осуществляться государственная политика в энергообеспечении зависит выживут ли мои дети, выживут ли мои сотрудники, выживу ли я сам, выживет ли Украина.
Соответственно, когда ты видишь очевидную тупость, а возможно даже и преступный умысел, об этом надо говорить. Мы же не в Беларуси живем, где надо молчать в тряпочку, потому что тебя завтра КГБ заберет.
Я пытаюсь привлечь внимание общества к нескольким нелогичным решениям, которые сейчас продолжают осуществляться по инерции. А нужно кардинально быстро изменить политику.
Триаж и децентрализация
— Что и почему нужно менять, по вашему мнению?
— В энергетике всегда возникает вопрос, что лучше: высокоцентрализованная сеть или разветвленная сеть малой распределенной генерации?
Все тоталитарные страны, в которых доминирует доля государства, никогда не будут развивать разветвленную сеть малых электростанций. Ею очень сложно управлять. Все такие страны имеют высокий уровень концентрации, несколько огромных индустриальных объектов. И это была часть индустриальной Украины, построенной Советским Союзом. Но мы постепенно теряли и генерацию, и потребителей, и линии электропередач.
Украинская энергетика сейчас существует благодаря тому, что у нас остались три неповрежденные атомные электростанции. Российские террористы еще не пошли на бомбардировку реакторов АЭС, хотя мы не можем и этого исключать. Сейчас они тотально уничтожают станции, которые генерируют энергию из угля и газа и государственные гидроэлектростанции. Не существует такого ПВО, которое может отразить одновременную атаку 20−30 ракет и дронов на провинциальную электростанцию. Следовательно, когда они делают такие сверхусилия, то рано или поздно разрушат любую большую станцию.
— Какие это будет иметь последствия?
— Их задача сделать территорию Украины непригодной для жизни. Наверное, раньше они готовились к оккупации, поэтому уничтожали только трансформаторные подстанции, которые можно достаточно быстро восстановить.
А чтобы восстановить ДнепроГЭС-1, Змиевскую или Ладыжинскую ТЭС… считайте, что этот объект надо построить с нуля. Я бы сказал, что это от трех до пяти лет тяжелого труда и сотни миллионов долларов.
— Есть ли какие-то другие варианты, чтобы подготовиться к следующей зиме?
— Приведу пример из другой сферы. Есть большая корпорация быстрого питания McDonalds. Она присутствует в сотне стран мира, но везде работает по-разному.
Например, в Украине они напрямую осуществляют весь операционный бизнес: покупают или берут в аренду помещения, производят бургеры и продают их людям.
— А есть франшизы.
— Да, например, Китай. Почему же они там решили продавать франшизы отдельным владельцам ресторанов? Потому что когда рынок Китая открылся, они посчитали количество населения и поняли, что за следующие три года нужно открыть несколько тысяч ресторанов. Поняли, что не имеют институциональной способности организовать все это одновременно: получить разрешения, отвести землю, сделать проектные работы.
Теперь возвращаемся к энергетике.
Я считаю, что восстанавливать крупные электростанции не всегда нужно, потому что следующий обстрел их добьет. Еще и погибнут ремонтники, которые будут пытаться что-то там сделать.
Поэтому надо срочно менять стратегию и развивать разделенную генерацию. Это сотни, а возможно даже тысячи маленьких объектов.
Но государство, как и McDonalds в Китае, не имеет институциональной способности строить сотни, тысячи объектов. Поэтому надо изменить парадигму мышления и позволить бизнесу за полгода-год построить максимальное количество новой пиковой генерации и системы хранения энергии. Это позволит нам протянуть еще хотя бы один год и увеличит устойчивость системы.
— И что для этого нужно сделать?
— Для начала надо сделать так называемый триаж. Это военно-медицинский термин, который появился 200 лет назад. Когда с поля битвы выносят раненых, и стоит врач, который сортирует их. Этот легкораненый, его в очередь, пусть терпит, потому что сейчас не решается вопрос жизни и смерти. Этот слишком тяжело ранен. Он еще дышит, но мы ему не поможем. Его сразу обрекают на смерть, это тяжелое решение. А вот по этому решается, будет он жить или нет. Его срочно на операционный стол.
Так же должно быть в энергетике. Министерство энергетики должно было бы вместо запрета обнародовать информацию, выдавать очень четкие установки обществу.
— Что именно надо говорить?
— Например, поражена такая ТЭС. Считаем, что восстановление этого объекта займет два-три года. Поэтому нет смысла сейчас ее восстанавливать. Забрали оттуда оборудование, которое что-то стоит, и отдали на восстановление туда, где есть смысл.
Чтобы не хватило «кинжалов»
— Здесь нет противоречия? Государство с одной стороны будет иметь право принимать любое решение и по государственному, и по частному сектору энергетики, но строить оно не может. Возможно государство тогда должно взять в управление всю энергетику?
— Нет, не так. Министерство видит, что ТЭС или ТЭЦ, которая выполняла социальную функцию, развалена. Разрушено частное имущество. Сейчас государство может сказать владельцам, чтобы восстанавливали и предоставить на это финансирование. Потому что за свои средства никто ничего не восстановит. Нет ни денег, ни смысла. Ты знаешь, что завтра тебя снова разбомбят.
Но не надо этого делать, надо менять парадигму.
— От кого это должно идти в наших реалиях? От президента или министра энергетики?
— Исполнительный орган — это Кабинет министров. Может ли он принимать решения без Офиса президента? Мне это неизвестно.
— Ведется ли диалог об этих изменениях в экспертной энергетической среде?
— Между собой мы общаемся, частные компании. Если бы у нас была возможность окупить инвестиции или был источник докредитоваться, то мы бы быстро начали что-то новое строить и замещать разбомбленное. Но у нас кризис неплатежей, нет долгосрочных контрактов, мы постоянно в заложниках. Частные компании, которые занимают маленькую часть рынка, абсолютно демотивированы что-то строить.
За последние два года достроено лишь то, что началось раньше. Я во время войны завершил строительство одной маленькой гидроэлектростанции. Почему? Потому что начали ее строить пять лет назад.
— Мы уже увидели что россияне экономическими параметрами не руководствуются. Где гарантия, что они не начнут лупашить дорогими ракетами по дешевым маленьким станциям?
— Гарантирую, что точно будут лупашить. Вопрос, кто больше произведет, и вопрос эффективности.
Россияне всю зиму накапливали ракеты, чтобы тотально уничтожить 10 объектов. А если им надо таким же количеством ракет уничтожить 1000 объектов? Это уже невозможно! В распределенную генерацию попробуй попасть. Даже если построить не один объект, а 30 независимых, то у них не хватит 30 долбаных «кинжалов», чтобы это разрушить.
Но у нас продолжаются бессмысленные вещи. Например, развитие атомной промышленности, которым занимаются министерство энергетики, регулятор и все остальные.
Конечно, атомная промышленность — это хребет нашей энергетики. Базовая генерация, которая сейчас спасает. Но средний срок строительства новых реакторных блоков в мирное время, когда есть 100% финансирование и политическая воля — 8−10 лет.
А у нас ракетные обстрелы, разрушается все вокруг. Какой смысл тратить миллиарды гривен? Я не могу это объяснить ничем, кроме инерции коррупции. Сейчас это просто моральное, этическое, любое другое преступление.
— Но вы сказали, что ваша малая гидроэлектростанция также шла 5 лет от проекта до завершения строительства.
— Я и не предлагаю строить малые гидроэлектростанции.
Когда нужен газ
— А что реально построить к следующему отопительному сезону?
— Это важный вопрос. Каждая страна должна использовать те ресурсы и возможности, которые у нее есть. У Украины пока есть мощная газотранспортная система. Газ в Украине сейчас даже дешевле чем в Европе. И он является основным источником покрытия пиков потребления в Украине — его сжигают на ТЭС и ТЭЦ.
Поэтому нужно срочно по всему миру скупать, везти и строить газопрошневые, газотурбинные и газдетандерные станции, чтобы производить электроэнергию из газа.
— Себестоимость такой электроэнергии будет сопоставима с крупными теплоэлектростанциями?
— Нет! У крупных она будет дешевле за киловатт. Но у нас вопрос выживания!
— Есть ли возможность в мире произвести нужное количество таких станций?
— Да, конечно. Еще важно. Если не развивать маневровую генерацию и накопители, то может появиться риск отключения блоков АЭС. Потому что они будут производить избыточную электроэнергию от потребности. И надо будет добровольно снижать уровень базового потребления.
— В каком случае это может произойти?
— Например, если придется полностью остановить промышленность, которая работает круглосуточно, и наименьший уровень потребления в стране упадет ниже уровня генерации на АЭС. Блоки надо будет разгружать и отключать. Но на следующее утро вы их включить не сможете. Технология этого не предусматривает.
Надо сейчас сделать для бизнеса стимулы, чтобы в каждом городе восстановили заброшенную котельную или поставили блоки аккумуляторных батарей с газовым генератором.
— Что нужно бизнесу, чтобы он начал инвестировать?
— Бизнес может инвестировать и строить, когда имеет хотя бы надежду на возврат вложенного капитала.
Что сейчас? Частные компании, которые эксплуатируют солнечные, ветровые и другие малые станции хронически получают средства не в полном объеме, согласно заключенным договорам. Я считаю этот кризис неплатежей искусственно созданным. В том числе и за счет низких тарифов для населения, чтобы политикам оставаться популярными.
Хочешь иметь — плати
— Вы уже заявляли, что надо поднимать стоимость электроэнергии для населения. Но поддержат ли украинцы поднятие тарифов?
— Мне кажется, что здесь такой вопрос: «Ты хочешь иметь более дорогую энергию или не иметь никакой?» Вменяемый человек скажет, что лучше дороже, но иметь.
И это не о поднятии тарифов, а об отпустить цены, сделать их рыночными. А тем, кто не сможет платить, назначать адресные субсидии.
Второй вопрос — это зарегулированность рынка. Почему никто не устанавливает батарейки, которые во всем мире победно шагают?
— Накопитель энергии?
— Да, Battery energy saving systems (BESS). Потому что у нас, например, существует нижний price cap. И ночью, когда энергия особо не нужна, вы не можете ее приобрести, условно, за копейку, чтобы зарядиться и на следующий день продать.
То есть три вещи всего нужны: долгосрочные договоры на 5 и дольше лет, снять price cap и стабилизировать платежи на рынке.
Сейчас у нас очень мало времени. В отопительный сезон будет очень больно смотреть, как будут замерзать люди. Но я лично предсказываю большие проблемы с потреблением и в теплый сезон.
— Будут ли инвестиции, когда есть риск получить прилет даже в маленькую станцию?
— Мы не видим инвестиций не только в энергетику, а вообще какое-то новое строительство. Но я не хочу лишний раз критиковать власть, потому что нам надо объединяться ради какой-то цели.
У меня в друзьях на facebook пять десятков народных депутатов. Часть из них вполне вменяемая. Они понимают, что правительство делает глупость, когда продолжает развивать проекты, которые не имеют шанса быть завершенными. Ну, не время! То есть и политики об этом уже начинают говорить.
В данном случае в идеале надо чтобы Президент, Верховный главнокомандующий, спросил: «Каким образом строительство новых блоков АЭС поможет нам победить? Когда вы их закончите? В 2032 году? Но ведь потребность будет уже ближайшей зимой!».
— Как вы считаете, есть ли в Украине люди, которые могли бы возглавить процесс изменений?
— Не надо ничего возглавлять! Надо два решения регулятора, пара постановлений Кабинета министров и пару реальных действий, чтобы все увидели, что с энергорынка больше не будут исчезать деньги в неизвестных направлениях. Стабилизируется платежная ситуация, и бизнес быстро побежит строить. Потому что от этого зависит наше выживание также.
В Украине на $14 миллиардов построено новой возобновляемой энергетики. Это 40% от всех прямых иностранных инвестиций, которые зашли в страну за все годы. Люди, которые рискнули, построили солнечные ветростанции, проекты по дегазации свалок, котельные на щепе, ветропарки — они все способны что-то сделать.
А установить газовый генератор или систему BESS, присоединить их к сетям значительно легче.
