Зеленский слабо ориентируется в политике. Это очень рискованно — Томаш Фиала
Томаш Фиала, глава инвестиционной компании Dragon Capital, в интервью НВ рассказал о 23 годах, проведенных в Украине, объяснил, зачем ему украинские медиа, и дал оценку трем самым рейтинговым кандидатам в президенты.
Томаш Фиала — генеральный директор инвестиционной компании Dragon Capital и владелец медиахолдинга Медиа-ДК, куда входит журнал, сайт и радио НВ. 12 марта он впервые появился в эфире Радио НВ, которое его компания купила в марте прошлого года у депутата Андрея Деркача.
«Не хватает только телевидения, но телевизор я не смотрю», — улыбается Фиала, начиная разговор.
— Вы фактический владелец издательского дома Медиа-ДК и Радио НВ. В Украине по отношению к владельцам медиа всегда существует много подозрений и сомнений: кто за ними стоит, какие политики? Так вот, кто за вами стоит?
— За мной никто не стоит. Я чех по национальности, приехал в Украину в 1996 году создавать бизнес для одной центральноевропейской компании. Позже, в 2000 году, основал свою компанию, которой владею, все время являлся ее мажоритарным собственником. Вначале приехал сюда на три года, но живу здесь уже большую часть своей жизни, 23 года.
— А что вас так надолго задержало в Украине? Условия для ведения бизнеса здесь всегда были сложными.
— Держат бизнес и люди. Украинцы — добрый, хороший народ, здесь приятно жить, общаться и работать. Что касается бизнес-среды, то в Украине были взлеты и падения, экономика достаточно волатильная. Были периоды, когда она активно росла, с 2000 по 2008 год. Потом были большие падения, 2008−2009 годы, а потом опять небольшое восстановление. Конечно, в конце периода Януковича уже было не очень весело, потом революция, которая закончилась, слава богу, хорошо. Потом нам помешала Россия своей военно-экономической агрессией. А сейчас, последние три года, экономика опять начала восстанавливаться, и темпы ускоряются, поэтому делать бизнес в Украине снова стало интересно.
— Вы — член правления международной организации по борьбе с коррупцией Transparency International Ukraine. Мы постоянно слышим про высокий уровень коррумпированности украинских институтов — как это вообще измеряется и насколько такие измерения эффективны?
— Transparency International раз в году замеряет уровень коррумпированности во всех странах мира. Украина по результатам прошлого года поднялась на десять позиций, если я не ошибаюсь, с 131‑го на 121‑е место. Это, конечно, хорошо, но все равно мы находимся во второй половине рейтинга, надо стремиться быть как минимум посередине, возможности для этого есть. На что еще важно обратить внимание кроме коррупции в правоохранительных органах и судах, это на политическую коррупцию, потому что оттуда все начинается.
Если есть возможность купить себе место в парламенте, массовая коррупция неизбежна. Это, к сожалению, было моим самым большим разочарованием в 2014 году, после революции. В сентябре уже стало видно, что списки многих политических партий в парламент формируются за счет денег, что надо заплатить три и больше миллионов долларов, чтобы находиться на проходном месте этого списка. Тогда сразу становится понятно, что люди, инвестирующие такие деньги, чтобы попасть в парламент, захотят эти деньги отбить. Захотят получить обратно не только $3 млн, а какой‑то доход — $6 млн, $9 млн, умножить эту инвестицию.
К сожалению, потом коалиция, которая создается с участием таких людей, делит между собой существующие в государстве потоки.
— Вы упомянули о политической коррупции. Вас эта проблема напрямую касается? Вы вынуждены играть по тем же коррупционным законам, чтобы развивать бизнес?
— Нет, играть по этим правилам мне нет нужды. В Украине много международных компаний, есть наша компания, у нас во многих проектах есть международные инвесторы, поэтому можно работать честно, но надо работать на тех рынках, которые не регулируются государством. Все наши инвестиции направлены в те отрасли экономики, которые не имеют никакого отношения к бюджету, к государству. Мы никогда не инвестировали в тяжелую промышленность, где надо получать лицензии на добычу. Не инвестировали в энергетику, которая регулируется, и так далее. Мы инвестируем в сельхозмашиностроение, в производство продуктов питания, в недвижимость, в логистику, в интернет-компании, электронную коммерцию. Мы инвестируем в те рынки, где есть свободная конкуренция и где люди, связанные с политикой, не имеют никакого преимущества. Разумеется, если вдруг возникает какой‑то конфликт и надо обращаться в украинские суды, тогда, конечно, могут возникнуть проблемы.
— Какой главный урок вы извлекли из таких конфликтов?
— После 2009 года мы не инвестируем в компании, в которых у нас нет контрольного пакета. Мы покупаем только контрольные пакеты, и у нас есть возможность контролировать менеджмент, при необходимости менять его, если он не выполняет бизнес-план. Это, конечно, более энергозатратно, приходится больше работать, это сложнее, но мы, как говорится, очень hands-on [держим руку на пульсе]. Проникаем достаточно глубоко в управление каждым бизнесом, которым занимаемся, это снижает риски попасть в какой‑то конфликт с партнером и быть вынужденным обращаться в украинские суды.
— В Украине продолжается коррупционный скандал с Укроборонпромом. Подобные расследования были и в журнале Новое Время, они раскрыли серьезные злоупотребления в оборонной сфере. Как вы считаете, эти расследования что‑либо меняют в стране?
— Думаю, очень хорошо, что эти расследования есть. Мы видим, что коррупционеров в первую очередь пугает публичность, а уже во вторую — правоохранительные органы или суды. Потому что пока у нас отсутствует независимый профессиональный антикоррупционный суд, который, надеюсь, заработает в этом году, у коррупционеров всегда есть страховка — они могут в суде откупиться. Мы это видим по кейсам, которые расследует НАБУ, которые попали в суды. Например, кейс бывшего главы ГФС Романа Насирова рассматривается уже два года, заседания проходят раз в несколько месяцев. Зачитываются целые книги доказательств, идет явное затягивание этого дела. Поэтому пока только журналистские расследования благодаря резонансу добиваются реакции со стороны политиков или управляющих государственными предприятиями.
— Зачем вам, инвестору и бизнесмену, радио? Это ведь серьезная инвестиция, при этом высок риск поссориться с политиками, которые услышат по этому радио что‑то для себя неприятное?
— Без развития демократии не может быть здоровой свободной экономики и растущей процветающей страны. Вы не найдете в мире стран, где бы это правило не работало. Есть некоторые авторитарные режимы, добивающиеся краткосрочных результатов, но долгосрочно экономика там расти не может. Мы активно поддерживали Майдан, затем армию. При этом нам хотелось сделать что‑то постоянное, инвестировать во что‑нибудь, что бы предотвратило возникновение причин, которые могут привести к очередному Майдану.
Я здесь уже один Майдан в 2004 году пережил и участвовал в нем, а в 2013—2014‑м хотелось вложить часть наших денег в социально ответственный проект. Поэтому в 20‑х числах февраля 2014‑го я созвонился с Виталием Сычем, и где‑то через два месяца, в мае, мы запустили журнал Новое Время, в июне — сайт nv.ua. Оба проекта очень успешно развиваются, через несколько месяцев будут отмечать пятилетие. А что касается радио… Езжу на работу на машине, с работы — на машине, слушаю радио. Музыка не очень интересна, всегда хочется знать последние новости. Качественных радио в Украине, к сожалению, на тот момент не было, поэтому возникла идея: раз уже есть хорошая база с хорошими журналистами, отлично работает с точки зрения качественного продукта, почему бы не добавить радио?
— Нынешние президентские выборы проходят в атмосфере демотивации, люди часто в эфире жалуются, что не видят кандидатов, способных произвести кардинальные и системные изменения в стране. А как ситуацию оценивает бизнес?
— Конечно, мы анализируем ситуацию, как и наши инвесторы, клиенты и партнеры в Великобритании и США. Сегодня, наверное, есть три кандидата, которые имеют шанс выиграть президентские выборы. Не верю, что кто‑то из этих троих будет революционно менять украинскую политику и экономику.
— На ваш взгляд, мы прошли некую точку невозврата в прошлое или такая угроза все еще актуальна?
— Теоретически все возможно, мы, например, недавно видели решение Конституционного суда, которое декриминализировало ответственность за незаконное обогащение. Это было очень неприятное решение, которое амнистирует многих коррупционеров, и, наверное, будет тяжело даже принятием нового закона откорректировать эту ситуацию. Это некрасиво. Это то, что мы имеем при сегодняшнем президенте. Есть еще Юлия Тимошенко, есть Владимир Зеленский. Что касается Тимошенко, она тоже в политике уже более 20 лет, мы понимаем, чего от нее можно ожидать. Мы как бизнес-ассоциация с ней встречались в декабре и в январе, чтобы понять ее экономическую политику, которую она описала в своем Новом экономическом курсе. Как минимум с половиной написанного там мы не согласны.
— С чем именно?
— Например, изменения Конституции. Хоть это и не бизнес-вопрос, но я считаю: то, что там предлагается, это узурпация власти, потому что вводятся два тура парламентских выборов. Победитель второго тура парламентских выборов получает 226 мест в парламенте и управляет без коалиции. Одна партия, один президент. Не думаю, что это целесообразно в Украине.
Второе — налоги, она предлагает отменить НДС, поменять его на налог с оборота, с окончательных продаж. Это система, которая работает в США, Сингапуре, Японии, но это страны, с которыми у нас меньше 5% внешней торговли, основную торговлю мы ведем с Европейским союзом, со странами Европы, где есть НДС. Если мы ассоциируемся и пытаемся войти в Евросоюз, заключили с ним договор о свободной торговле, то тем более мы там обязались придерживаться стандартов, в том числе и в налогообложении, которые существуют в Европейском союзе. Поэтому такая идея была бы шоком для бизнеса, менять НДС на другой налог не имеет смысла.
Дальше — земельная реформа. Украина — одна из шести стран вместе с Северной Кореей, Кубой, Венесуэлой, где нет рынка сельхозземли, это страны, которые очень отстали в экономическом росте. Раздали крестьянам землю 20 лет назад и запрещаем им 20 лет ею свободно распоряжаться. Даже Европейский суд по правам человека признал, что это противозаконно. Здесь тоже Тимошенко предлагает модели, которые нам не нравятся.
— Давайте также поговорим про двух других фаворитов гонки — Порошенко и Зеленского.
— Что касается Петра Порошенко, то он управлял последние пять лет, каждый может оценить. Мы много говорили о прогрессе в области верховенства права, но он, к сожалению, недостаточен. Есть некоторые правоохранительные органы, такие как СБУ, Генеральная прокуратура, где люди назначаются президентом, а не предлагаются парламентом. Были у нас прокуроры Виталий Ярема, Виктор Шокин, сейчас у нас прокурор Юрий Луценко, работу ни одного из них нельзя назвать удовлетворительной. Все трое были предложены Порошенко.
— А в чем основные политические риски Зеленского, на ваш взгляд?
— Главный очевиден: в политике он очень слабо ориентируется. Я все‑таки думал, что человек, который хочет быть президентом, должен был бы интересоваться политикой, экономикой, правом, должен иметь какое‑то базовое понимание процессов. К сожалению, из его выступлений мы видим, что эти знания поверхностны. Это очень рискованно, когда такой человек получает огромные полномочия, тем более в стране, воюющей с Россией. Россия, к сожалению, может воспользоваться каждой нашей слабинкой.
И второе — это его отношения с олигархом Игорем Коломойским, героем явно со знаком минус. Из ПриватБанка было украдено $5,5 млрд, из Укрнафты — $500 млн уже после революции. Это огромные убытки для государства.
Это два главных риска. Есть, конечно, люди, которые сегодня к Зеленскому близки — Айварас Абромавичюс, Александр Данилюк, которые сыграли позитивную роль в становлении страны. Предсказывать его президентское поведение я не берусь.
— Учитывая всю сложность ситуации, вы сами верите, что страну ожидают позитивные изменения?
— Верю, если бы не верил, я бы здесь не жил и не инвестировал.
Интервью с Томашем Фиалой прозвучало в эфире Радио НВ 12 марта.
