Люди сейчас борются, чтобы украинец свободно открывал счет в Польше или покупал акции Apple, - глава набсовета Нацдепозитария
На протяжении многих лет участники фондового рынка воевали между собою за право хранить информацию о собственниках ценных бумаг. Между акционерами двух депозитариев - Национальный депозитарий Украины (НДУ) и Всеукраинский депозитарий ценных бумаг (ВДЦБ) - велись настоящие войны за то, чье ведомство будет обеспечивать функционирование системы учета ценных бумаг в стране.
В определенный момент в споры вмешалось государство. В результате сконцентрировавшее 85%-й пакет акций, распределив его между Национальным банком и Нацкомиссией по ценным бумагам (по 25%), Ощадбанком (24,99%) и пенсионным фондом НБУ (10,93%). А ВДЦБ и вовсе выдали банковскую лицензию и переименовали в Расчетный центр.
Впрочем, этот факт не сделал ведомства более прозрачными - коррупция осталась, просто перетекла в руки госчиновников.
О том какие перспективы ожидают в будущем Национальный депозитарий, рассказывает председатель наблюдательного совета НДУ Роман Сульжик.
- Насколько важно сегодня реформировать НДУ, как инфраструктурный элемент финансового рынка?
- В Украине при ‘‘злочинній владі’’ было много разных схем. Иногда депозитарий и около депозитарные институты тоже играли в этом роль. Например, можно было взять под контроль какой-либо хранитель и обанкротить его, или взломать, а потом переписать права собственности акционеров, которые хранились в этом хранилище.
Были случаи, когда депозитарий использовался для того, чтобы государство не могло провести наблюдательный совет в определенной госкомпании. Например, не смогли собрать реестр, или не довезли реестр – и набсовет не состоялся. Как результат, государство, которое являлось основным акционером, не смогли поменять руководство. А бывало, что кому-то из минаритариев удавалось успешно провести наблюдательный совет и поменять руководство.
Сейчас одна из основных задач, чтобы такого рода вещи в нашей депозитарной системе были невозможны. Вы можете себе представить, чтобы это в Европе происходило? Я вижу в депозитарии, и вокруг депозитария очень много людей, которые там работали и ‘‘решали вопросы’’ последние 10 лет. Они сейчас несколько притихли, и ждут, когда вернутся ‘‘правильные ребята’’. Нужно, чтобы, даже если они смогут взять реванш, система защиты прав собственности уже была выстроена и не было возможности использовать государственную инфраструктуру для того, чтобы нарушать право на имущество иностранных или локальных инвесторов.
- А Геннадий Журов, который занимает должность председателя правления НДУ с апреля 2014 года, не справляется с заданиями, которые стоят перед нацдепозитарием? Потому в декабре прошлого года объявили конкурс кандидатов на должность председателя НДУ?
- Нет, дело не в этом. Просто у разных СЕО – разные качества. Есть лидеры, которые очень хороши, в стабильной ситуации, которые смотрят, чтобы корабль хорошо плыл. А есть СЕО, которые способны действительно изменить компанию. Для этого требуются немного другие качества: нужна смелость, решительность, опыт и понимание того, как изменять процессы. И на данный момент, я считаю, нужно усилить руководство депозитария. Потому объявили конкурс.
Я был удивлен, что из 30 кандидатов, порядка восьми человек из европейских стран были готовы приехать и работать в Украине. Это для меня было большим шоком, но приятным.
С другой стороны, некоторые вещи, были мне не понятны. Например, подавались очень большие профессионалы, украинцы, которые уехали в Россию в свое время, но которые не хотят там уже находиться. Но их отвергали только потому, что у них русский паспорт. Для меня это был большой урок, как используют потенциал украинцев, которые находятся в России или других странах. Если мы сейчас не сможем этот ресурс использовать, мы будем не в выигрыше.
- А вам, когда шли в наблюдательный совет НДУ, ничего не говорили касательно вашего опыта и проживания в России?
- Я жил 20 лет в Нью-Йорке ив Лондоне, работал последние несколько лет в России. Когда я там работал, мне казалось, что мы выстраиваем нормальную финансовую инфраструктуру, и, со временем, сможем построить подобную в Украине. И когда Путин сделал этот разворот и показал, что он на самом деле против демократии, против Украины – для меня это был полный ад. Я быстро оттуда уехал, и не имею особого желания продолжать там какие-то отношения, пока не изменится политический курс.
- Я так понимаю, что конкурс кандидатов на должность председателя правления НДУ закончился?
- Да. Конкурсная комиссия выбрала литовца Миндаугаса Бакаса, как главного кандидата на пост СЕО депозитария. Теперь мы будем ждать его согласия возглавить НДУ и, надеюсь, акционеры поддержат его кандидатуру.
- Почему выбор пал на него? Какую программу развития национального депозитария он предложил?
- В основном, когда нанимают лидера, то смотрят не столько на программу, сколько на опыт этого человека. Есть ли опыт управления трансформационными процессами, управления организациями в похожей ситуации. Миндаугас был в центре трансформации литовской депозитарной системы. Был одним из архитекторов построения литовской инфраструктуры и ее интеграции в европейскую систему. Сейчас у них уже заканчивается процесс интеграции: все маленькие депозитарии распадаются, и на их месте создается один большой панбалтийский депозитарий. И то, что человек был одним из ключевых игроков в этой трансформации, сыграло важную роль. Потому что цель – это полноценная интеграция украинской депозитарной системы в европейскую и в мировую финансовую инфраструктуру.
- В какой перспективе и как усилятся функции НДУ на рынке? Как Бакас это представил в своей программе, когда походил конкурсный отбор?
- Основное его задание, это и есть формирование стратегического видения того, как будет существовать инфраструктура, а потом уже план по ее реализации. Миндаугас будет партнером для Комиссии по ценным бумагам [НКЦБФР], для НБУ. Его задача – это провести переговоры, и сказать свое видение, как и какими шагами Украина интегрируется в Европу.
Необходимо перевести гособлигации с Нацбанк в депозитарий. И Миндаугас должен будет отработать с Нацбанком этот переход. Он должен будет сказать: ‘‘Мы уже вывели депозитарий на новый уровень, готовы ли вы нам передать госбумаги?’’. Но пока, учитывая то, в каком состоянии находится депозитарий, бумаги туда передать невозможно.
- А вот нужно ли нам объединять два депозитария – НДУ и Расчетный центр?
- У нас должен быть центральный контрагент и депозитарий. Сейчас Расчетный центр не выполняет функции центрального контрагента, он просто проводит расчеты, не предлагая услуги по управлению рисками. Во всем мире расчеты проходят либо через депозитарий, либо через центральный банк. То есть иметь отдельный институт, который не является центральным контрагентом, а просто проводит расчеты, не логично. Поэтому, с точки зрения интеграции, [объединение] имеет смысл.
- Перед Бакасом стоит такое задание?
- Финансовая инфраструктура – это те вещи, которые мы только в личных беседах обсуждали с Миндаугасом. Основное, что мы привязываем к его KPI [ключевые показатели эффективности], это интеграция в Европу, работа со всеми европейскими институтами, внешняя техническая помощь либо в предоставлении софта, либо помощи в приведении программного обеспечения к европейским стандартам и т.п.
- Какие условия работы ему предлагают, какую зарплату?
- Я не могу об этом рассказывать. Будет контракт, будут достаточно рыночные условия.
Для Украины сейчас самое важное это привести капитал в нашу страну. Мы должны заводить порядка миллиарда долларов в месяц. То есть, как минимум 12 в год, а у нас в прошлом году три миллиарда было, в этом году надеются на пять миллиардов. И сейчас приходит человек с европейским опытом, у которого есть связи в Брюсселе, в ЕБРР, в Стокгольме. Он посылает сигнал этим людям, что Украина тоже нормальная страна.
- Бакасу дадут право изменить команду?
- А как же. Нет смысла покупать европейского масштаба человека, а потом навязывать правила. Мы собираемся с ним встретиться в пятницу [18 марта], и пусть он нам скажет, хочет он изменить команду сейчас, или позже.
- Вы говорили, что нужно в НДУ изменить софт, программно-технические комплексы депозитария. В чем там проблемы?
- Во-первых, они даже не имеют кода от этого софта. Его писали какие-то люди, которые уже ушли, я не могу сказать, что софт контролируемый. Поэтому его замена – это важная задача.
- Каких инвестиций сам аппарат НДУ требует, чтобы подтянуть его к международным стандартам?
- Это и должен определить Миндаугас. Наблюдательный совет не вмешивается в операционную деятельность.
- Как вы оцениваете фондовый рынок в Украине? Если мы уже вспоминали Россию, то в сравнении.
- Это наиболее грустный вопрос. Сейчас у нас финансовая инфраструктура ничего не стоит. Если взять депозитарий, расчетный центр, честные биржи (потому что-то схематозные биржи зарабатывают), то вся эта инфраструктура будет стоить ноль. А если из нее забрать депозиты, которые там лежат, то я ее и за ноль не возьму. А в России мы продали 25% Московской биржи с оценкой компании за $4 миллиарда.
Нам нужно сюда привлекать капитал, нам нужно посылать сигналы: нормальная налоговая система, приватизация. Когда эти два сигнала мы пошлем, капитал придет. И интеграция депозитария в мировые системы, это тоже один маленький сигнал на этом пути.
- Почему мы отстаем?
- Отчасти мы такие отсталые потому, что в России до сих пор есть свободная торговля рублем, а мы не торгуем гривней. Если Путин сейчас послушает Глазьева [Сергея, советника президента РФ по вопросам региональной экономической интеграции] и отменит торговлю рублем, то это будет намного хуже, чем все санкции, которые простив них вели иностранцы. А мы сейчас сами против себя ввели такие санкции. Потому для нас валютная либерализация – неиспользованный ресурс.
- Вы считаете, что нужно на фондовый рынок выводить торговлю гривной?
- А как же. Торговля гривней – это наиболее интересный инструмент в Украине. Только после гривны идут бонды, акции. Я не говорю, что это нужно делать рискованно и завтра. Но, если будет программа приватизации, будет сигнал, что здесь проще работать бизнесу, с точки зрения налоговой либерализации, то да. И очень важно еще сделать какие-то ослабления валютного контроля. Отменить этот анахронизм оставшийся нам от СССР, и просто перейти на международные стандарты борьбы с отмыванием средств полученных незаконным путем.
- В какой перспективе команде реформаторов финансовой системы удастся построить такой фондовый рынок, что любой украинец сможет без проблем купить акции Apple, Microsoft, Facebook, Tesla и т.п.?
- Люди за это сейчас борются. Но, это произойдет только после того, как украинец сможет свободно открыть счет в Польше, или в Америке, и свободно переводить доллары между счетами в Украине, и между счетами за границей. Нужны реформы не только для того, чтобы он купил Apple, или Facebook, нужна полная экономическая свобода. Поэтому нужно каждый день делать маленькие шаги на встречу, и интеграция депозитария – это тоже шаг в этом направлении.
