Хорошо, что акционеры дали нам денег и верят в Украину - интервью главы Правэкс-Банка
После того как с рынка Украины ушел UniCreditBank, многие в Украине задаются вопросом: Кто следующий? Этот вопрос возникал и по отношению к Правэкс-Банку, который принадлежит итальянской группе Intesa Sanpaolo. Итальянцы на протяжении 2014-2015 пытались продать учреждение олигарху Дмитрию Фирташу. Из этого ничего не вышло — НБУ так и не дал разрешения на сделку. Поэтому учреждению ничего не остается, как продолжать строить бизнес в сложных украинских реалиях.
Как именно Правэкс-Банк это будет делать, НВ рассказал председатель правления финучреждения Тарас Кириченко.
— Как сейчас чувствует себя ваш банк?
— В течение всего 2015 года банк докапитализировали на сумму 2 млрд грн. Банк не нарушает никаких нормативов НБУ. Развиваем корпоративное кредитование и обслуживание состоятельных клиентов.
— Но, согласно отчетности, у вас возросла доля проблемных кредитов, что происходит?
— Происходит то, что и у всей страны. Ужасная ситуация — война, потеря территории, мы потеряли заемщиков в Крыму.
— Я спрошу не про 2014-й, а про 2015-й год.
— То же самое происходит с зоной АТО, там было много автокредитов, к сожалению, не все могут по ним платить. Основные проблемы прошлого года связаны с военной ситуацией в стране, со старыми кредитами, обслуживание которых ухудшается, а также девальвацией национальной валюты. Если у человека есть валютная ипотека, то ее платить все сложнее и сложнее. Что касается новых клиентов, то у нас очень хорошие показатели.
— В прошлом году у вас сократился кредитный портфель. Кому вы сейчас выдаете кредиты?
— Юридическим лицам. Мы тот банк, который финансирует, мы ищем хороших заемщиков. И сейчас, и в конце года мы кредитовали и будем продолжать кредитовать юридических лиц.
— Еще нет годовой финансовой отчетности за 2015 год. Вы можете сказать, как банк закончил год, ведь по результатам трех кварталов у вас был убыток?
— Мы, конечно, завершили год с убытками. Это все, что можно сказать сейчас. При этом отмечу, что наша материнская компания поддерживает нас капиталом, и банк абсолютно достаточно капитализирован. Когда говорят о украинской банковской системе, что она худшая в мире, то это одно, но если говорить про отдельные банки, например наш, — то тут совсем другая картина. Наш банк капитализирован живыми деньгами акционеров. И дай им Бог здоровья за то, что они поддерживают банк и верят в Украину, и за возможность улучшать бизнес.
— Вы проходили стресс-тестирование?
— Официально нет. Но мы попросили методологию стресс-тестирования, сами провели тест, и увидели, что дополнительного капитала нам не нужно.
— А относительно других показателей, кроме капитала?
— Нам нужно уменьшить долю негативно классифицированных активов, как и всему банковскому сектору. Но важно то, что это можно сделать только с помощью работы с заемщиком, через судебную систему. Работать со всеми негодяями, которые просто кинули банк.
— Хотела спросить о соглашении с Дмитрием Фирташем, которое не сложилась. Это было большим разочарованием для итальянцев, что регулятор не дал своего согласия?
— Я же не акционер банка.
О кредитовании
— Представители НБУ заявляли, что возобновление кредитования не произойдет ранее середины 2016 года. А какой ваш прогноз?
— Я не понимаю, что такое восстановление кредитования. Мы кредитуем. Если вы нормальный заемщик, то приходите в Правэкс-банк – мы кредитуем. Мы ищем нормальных заемщиков.
— Как у вас сейчас развивается ситуация с кредитованием бизнеса?
— Плохо развивается, к сожалению. Если мы посмотрим статистику по Украине и другим странам мира, то доля ВВП, которая приходится на малый и средний бизнес, у нас очень низкая. ВВП в большинстве производится крупным бизнесом.
Нам бы очень хотелось больше финансировать МСБ. Но здесь есть сложности – банки не очень понимают средний и малый бизнес. Здесь нужна особая аналитика, которую сложно и долго делать, при этом административные затраты очень велики.
Есть еще одна преграда – недостаточно защищены права банков. Вот например, человек берет кредит под залог квартиры. Потом через много лет оказывается, что именно в этот день заемщик был слабоумным. При чем, это подтверждает судмедэксперт, который, очевидно, делает свой вывод, встречаясь с ним. И что интересно, заемщик находится в розыске в полиции, которая его найти не может, а судмедэксперт – может. Или, например, у человека задним числом появляется жена, которая, оказывается, не давала разрешения. Причем, наличие этой жены подтверждается справкой, выданной на территории АТО.
— Какому бизнесу вы сегодня даете денежные средства?
— Это средний и крупный бизнес. Сельское хозяйство, импортозамещение, экспорт, фармацевтика и переработка. И не только в Киеве, но и по всей стране. Сейчас становится больше заемщиков среди представителей среднего сельскохозяйственного бизнеса, поскольку у них понятная бизнес-модель и они не перегружены долгами. Очень много предприятий старой формации имеют очень большие долги, которые сложно сейчас выплачивать. Поэтому те предприятия, которые не имеют чрезмерной нагрузки, можно финансировать.
— А кроме этого?
— Немножко начинается что-то с импортозамещением. Еще есть хорошая тенденция – это повышение эффективности энергопотребления.
— Если говорить об энергопотреблении, то основной ваш конкурент здесь Сбербанк?
— Здесь о конкуренции, как таковой, речь не идет. И рынка хватит на всех, и работы хватит на всех, потому что наша страна чрезвычайно неэффективная, с точки зрения энергопотребления. Мы предоставляем кредиты юридическим лицам на разные нужды: кто-то заменяет старые лампочки на новые, кто-то ставит новую котельную, которая работает на пелетах, а не на газе.
— А как насчет кредитования Объединений совладельцев многоквартирных домов (ОСМД)?
— Здесь все непросто. Ведь в этом случае не понятно, кто несет ответственность по кредиту. Во всем мире такие объединения принимают обязательства на себя. В Украине мы не понимаем, гарантируют ли ОСМД выполнение своих обязательств перед банком, или нет. Вот, например, если жильцы возьмут кредит, а потом решат создать другое ОСМД, то что делать с кредитом первого?
— Это не прописано законодательно?
— В законодательстве должна быть четко определена ответственность заемщиков. Если ты взял кредит, то ты должен его вернуть. Если они не смогут платить, если они решат не платить, потому что не захотят, что тогда? Мне кажется, что эта модель пока слишком рискованная.
— Вы только что упоминали еще об импортозамещении, какие здесь перспективы?
— Сейчас появляются интересные проекты о замещении товаров, которые ранее импортировались, а сейчас начинают производиться на местных предприятиях. Например, чулки раньше покупали китайские или итальянские, а сегодня делают украинские. Например, житомирские.
— А как насчет кредитования физических лиц?
— Мы пока не готовы кредитовать физических лиц, потому что мы хотим разобраться с бизнес-моделями. Это вопрос – финансовый риск, но бизнес – пожалуйста.
О банковской системе
— Банки жалуются на то, что НБУ требует существенной докапитализации в достаточно короткий срок. 76 банков должны до 2017 года увеличить свой капитал на 30 млрд грн. Как вы к этому относитесь?
— Я порой не понимаю некоторых заявлений. Мне кажется, что Украине нужна сильная и стабильная банковская система. Банки должны быть капитализированы в соответствии с нормативами. Это, безусловно, нужно банкам, но прежде всего это нужно обществу.
— Как насчет других инициатив НБУ. Вот например, регулятор предлагает запретить обслуживать зарплатные проекты госпредприятий тем учреждениям, которые не являются системными, не подключены к государственной платежной системе НСМЭП, и не имеют в регулятивном капитале более 20% гособлигаций.
— Это совсем плохо. Это не хорошо, прежде всего, по отношению к клиентам. Во-вторых, это не красиво по отношению к частному сектору. В-третьих, это плохо для государства. Государство должно защищать бизнес и создавать нормальные условия. Вот у меня обслуживаются пенсионеры, 20 лет обслуживаются высшие учебные и культурные заведения. Мы прошли и через чрезвычайно сложный период 2008 года, мы пережили последние два года. И банк ни разу не задержал платеж. И теперь какой-то клерк в Киеве говорит, что пенсионер должен переходить в другой банк, хотя у него через дорогу Правэкс и он в нем обслуживался 20 лет. Почему? Он что, раб? Почему кто-то должен говорить, где кому держать заработанные деньги? Это нонсенс. Это антиевропейское направление.
— НБУ и Кабмин говорят, что дело в надежности банков?
— Они думают, что дело в размере. А что, если у меня банк имеет менее, чем 1% активов системы. Но он надежный, капитализированный, принадлежит к европейской банковской группе. Возникает вопрос – почему банк плохой? Что в нем не так с надежностью?
— Если говорить о рабстве, то у нас есть еще такая вещь, как валютное регулирование. Насколько трудно работать вашим клиентам стало?
— Я не хочу говорить, что это регулирование является нелепой инициативой. Есть тактика и есть стратегия. И все же мне бы очень хотелось, чтобы как можно скорее рассмотреть и обсудить со специалистами модель валютного контроля. Потому, безусловно, тот декрет, который есть сейчас, совсем устарел.
Представим себе, что у нас сократились кризисные явления, мы выполнили программу МВФ и прочее, каким тогда будет валютное регулирование? Нужно выяснить, к чему мы идем, какова наша цель, как она выглядит. Смогу ли я, как гражданин Украины, иметь 10 тысяч долларов в иностранном банке без лицензии? Смогу ли я купить 500 или 1000 долларов в своем банке? Смогу ли я, как бизнесмен, который вложил инвестицию в Украину и заработал деньги, выплатить дивиденды и вывести их за пределы Украины? Я уверен в том, что на все эти ответы реакция будет положительной.
— Вы ожидаете от НБУ таких разъяснений?
— Я знаю, что регулятор над этим работает. Я знаю, что скоро эту модель должны презентовать профессиональному сообществу. То есть, я с удовольствием приму участие в ее обсуждении. Целостной картинки мы еще не видели.
