Анна Бабич

партнер юридической фирмы AEQUO

Тема принудительного выкупа акций миноритарных акционеров, так называемый squeeze-out, снова стала горячей в связи с недавним обращением 47 народных избранников в Конституционный Суд Украины с вопросом, а конституционно ли существование такого выкупа против воли собственника. Как говорится, никогда такого не было и вот опять.

Почему же спустя два года после принятия закона № 1983 в марте 2017, который ввел процедуру squeeze-out, вопрос снова стали «качать»? История этого вопроса дает понимание, в чем корень зла.

История проблемы

В постсоветский период коллективно-государственные предприятия преобразовывали в частные путем безвозмездной передачи символа участия в них — приватизационных сертификатов — сотрудникам предприятия. На эти сертификаты можно было приобрести незначительное количество акций. В результате практически каждый работник мог гордо именоваться частным собственником и акционером. При этом, в силу небольшого процента акций (в среднем — около 10% на несколько тысяч лиц) группа таких миноритарных собственников не имела возможности ни сильно влиять на работу предприятия, ни определять судьбу распределения прибыли. Небольшие дивиденды могли поступать им только если на то была воля мажоритарного собственника. Понятно, что в такой парадигме осталось лишь громкое слово акционер, а реальный интерес к собственности со временем терялся. Как, впрочем, и сами акции или сертификаты. Уже немолодые миноритарии или забывали о них, или их наследники не спешили становиться счастливыми обладателями такого ценного актива (если только не специализировались на рейдерских схемах, использовавших эти акции для злонамеренной процессуальной травли мажоритария в судах и шантажа). Со временем значительная часть таких акционеров перестала появляться на собрания акционеров. А некоторые вообще перешли в статус так называемых «мертвых душ» — потерявшихся акционеров после запуска принудительной дематериализации акций, когда каждый акционер должен был идентифицировать себя и регулярно сам оплачивать услуги хранителя за ведение счетов в ценных бумагах.

Таким образом в стране образовалось большое количество АО с тысячами или сотнями миноритарных акционеров. Много из этих предприятий по истечению лет стали убыточными, но часть из них превратились во вполне успешные бизнесы благодаря усилиям мажоритарного собственника, зачастую иностранного инвестора. И практически все предприятия по своей сути были частными компаниями, даже если формально их акции обращались на какой-либо украинской бирже. Общества, собственно, и рады бы стать частными, а еще лучше — ООО, но наличие сотен или тысяч миноритариев делало такое преобразование невыполнимой миссией. Некоторые пытались выкупать таких миноритариев в добровольном порядке, но не всегда получалось: найти «спящих» миноритариев и мотивировать их открыть счет в ценных бумагах попросту не представлялось возможным.

Дайджест главных новостей

Бесплатная email-рассылка только лучших материалов от редакторов NV

Подпишись

Рассылка отправляется с понедельника по пятницу

Завышенные ожидания

Но есть у этой истории и темная сторона. Неоправданные ожидания тех миноритариев, которые оставались на связи. За 1 или 2 акции они хотели слишком много в понимании эффективного менеджера, который и так имеет контроль над предприятием. А для такого миноритария, напротив, возможность продать несколько своих акций являла момент наступления развитого социализма: «Наконец-то я могу получить справедливую компенсацию за все годы труда». Но мы знаем, в какую ловушку времени попали наши с вами родители. Развитой социализм не наступил. Однако, как показывает история обращения 47 депутатов, желание большой прибыли от большого завода никуда не делось даже через 28 лет.

Поэтому весь спор о легитимности закона о процедуре squeeze-out сводится к одному простому вопросу — а справедливо ли сейчас то вознаграждение, которое получает миноритарный акционер в случае принудительного выкупа его акций. И здесь нет средней температуры по больнице. Каждый случай уникален.

Статистика НКЦБФР говорит, что из 287 проведенных процедур squeeze-out только в отношении 34-х были поданы жалобы. Очевидно, что отдельные факты нарушения не могут быть основанием для отмены такого инструмента вовсе. Иначе, руководствуясь такой логикой, можно было бы отменить любой закон.

Опыт других стран

Вопрос неконституционности процедуры squeeze-out не уникален. Он рассматривался в других странах: Федеральным Конституционным судом в Германии в 2007, Конституционным трибуналом в Польше в 2005, Конституционным судом Чехии в 2008. Вопрос также изучался судами в Хорватии, Грузии, Португалии и России.

Общий вывод — принудительный выкуп акций не исключает вмешательство в конституционно гарантированное право собственности акционера, но эта возможность сама по себе не делает закон неконституционным. Это может случиться только если государство не предусматривает надлежащих способов защиты миноритарного акционера — возможность оспорить в суде цену за акции или связанные злоупотребления мажоритарного акционера. Основной аргумент в защиту этой процедуры — наличие надлежащей компенсации за акции. Конституционный трибунал в Польше, например, считает, что надлежащая компенсация означает справедливую компенсацию, которая дает возможность собственнику воссоздать вещь, которую он утратил или восстановить имущественное состояние, которое существовало до лишения собственности. Для меня этот вывод лучше всего резюмирует то, как нужно подходить к вопросу о справедливой цене за акции. Если спящий собственник никаких дивидендов от общества за 20 лет не получил, то выкуп за какую-то сумму лучше нуля. А если он при этом еще и никаких усилий не предпринимал, инвестиции не делал чтобы эти акции купить, или чтобы компания работала эффективнее и прибыльнее, то и подавно. Иными словами, нельзя злоупотреблять своим правом пассивного миноритария. Примечательно, что суд в Хорватии также сделал вывод, что в таких вопросах нельзя сравнивать груши с яблоками — правовая позиция мажоритарного акционера отличается от позиции миноритарного. У них разные экономические мотивы поведения в вопросах собственности конкретной компании.

Собственность обязывает

А что в Украине? Ну вот за два года применения закона и нам явилась эта страшная реальность. Что пустые предприятия не стоят денег. Что за 26 лет предприятия могли перестать быть прибыльными. Что каждое предприятие успешно по-своему. Что позиции мажоритария и миноритария как собственника разные в вопросах управления компанией. Как и возможности влиять на такое управление по закону. И что справедливость в вопросах цены за акции — она, как оценка своих усилий, для каждого своя.

Статья 13 Конституции Украины говорит о том, что собственность обязывает. Она обязывает собственника использовать свою собственность не только в своих интересах, но и в интересах других людей. Для меня это значит, что эффективный бизнес должен работать эффективно. Если спящий акционер 10 лет не вспоминал о своих акциях и не интересовался судьбой компании, то, наверное, не сильно он заботился о ее интересах. А если тысяча таких случайных собственников мешают обществу быть эффективнее, то чем плоха возможность принудительного выкупа? Конечно же — со справедливой компенсацией. Тем более, что закон говорит и о зеркальном требовании. Если миноритарии так беспокоятся о своем вознаграждении, они могут сами потребовать у основного собственника выкупить свои акции, не дожидаясь требования мажоритария о принудительном выкупе.

Украинское решение

Специалисты скажут, что в Украине не совсем так, как в Европе. В Европе squeeze-out — это элемент процедуры приобретения контроля над публичной компанией. Простыми словами, купил крупный пакет акций, можно и еще докупить, воспользовавшись правом вытеснить миноритариев. И там все понятно: есть цена публичного выкупа по цене акций на бирже; вот и миноритариям, пожалуйста, отвесьте столько же. А в Украине этот механизм разрешили применять к старой законсервированной проблеме: к тысячам неэффективных собственников обществ, стоимость акций которых невозможно определить на бирже, поскольку акции там просто не обращаются. Да, это так, но за 15 лет попыток решить эту проблему никто не предложил решения лучше. А проблему нужно решать. Несомненно, хорошее всегда можно сделать еще лучше. Но главное здесь — не вернуться к вопросу неконституционности процедуры в целом, а работать с вопросом справедливости. А это ой как не просто.

Ясно одно: в Украине борьба между эффективным собственником и призраком наступившего социализма не окончена. И пример с историей закона № 1983 это хорошо иллюстрирует. Пока призрак победил только в Грузии, где Конституционный суд признал такую процедуру неконституционной. Посмотрим, куда придёт Украина.

Постскриптум

И последняя ремарка. Меня, как налогоплательщика, удивляет непостоянство некоторых народных депутатов, ведь 17 из 47 депутатов, поднявших вопрос неконституционности, в 2017 году проголосовали за закон № 1983. Законопроект обсуждался долго, в ходе изучения был внесен альтернативный проект, который с помощью Комиссии по ценным бумагам был доработан и в итоге проголосован. Я понимаю, что люди имеют право менять мнение, особенно когда это связано с поумнением. Но в данной ситуации у меня как у собственника бизнеса, который всегда думает об управленческой эффективности и разумной экономии ресурса, возникает справедливый вопрос, а зачем я плачу зарплату таким депутатам… Точно не за популизм.