Вернуть беженцев благодаря новым правилам офисной культуры — это реально?
Как Украина планирует возвращать беженцев, которые из-за активной фазы войны оказались сейчас за границей? Этот вопрос задают сейчас многие.
Понятно, что активное население является ключевым фактором экономического роста стран, и сейчас эти энергичные люди уехали от нас в большом количестве. Проводятся социологические исследования относительно того, при каких условиях они вернутся. Понятное дело, что самый главный фактор — прекращение войны. Еще важную роль играет на каких условиях и когда именно эта война прекратится (т.е. нужно ли готовиться к ее новой фазе), экономическая ситуация в стране и, соответственно, будут ли ожидать тех, кто вернется, предложения работы?
Рискну предположить, что работа все-таки найдется. В настоящее время на рынке труда мы наблюдаем типичный «рынок работодателя». Он вызван тем, что значительно возросла безработица — по некоторым данным более трети украинцев потеряли работу из-за закрытия компаний. И среди государственных служащих планируются большие сокращения.
После войны ситуация должна измениться на противоположную. Бизнесы будут активно возрождаться. На рынках появятся новые освободившиеся во время войны ниши. Европейское будущее Украины, которое строится благодаря ежедневному подвигу украинских военных, тоже будет дополнительным стимулом экономического развития страны. Все эти факторы приведут к тому, что на рынке труда будет доминировать «рынок работника», — например таким был этот рынок в области украинских IТ до начала полномасштабной агрессии.
Признаком «рынка труда работника» является то, что компании пытаются привлечь лучших специалистов любой ценой. И речь не только о том, что зарплата должна быть достойной. Также важны параметры корпоративной культуры (я их называю правилами «офисного покера»), которые позволяют находиться в комфорте даже в рабочее время. И речь не только об удобном стуле и выгодном расположении офиса, но и о комфортном общении, возможностях карьерного развития и даже возможности приносить в офис из дома домашних любимцев. Деталей может быть очень много.
Корпоративная культура украинских компаний после войны непременно станет лучше. И это дополнительный стимул для нынешних беженцев за границу вернуться на Родину. Кроме того, что эта культура изменится из-за «рынка труда работника», есть еще несколько факторов, которые должны на нее существенно повлиять. Вот они.
Война консолидировала общество. Когда это говорят, то прежде всего подразумевают единение по линии бывшего ментального раскола: Восток — Запад. Об этом единении свидетельствует социология. В то же время считаю, что это будет касаться и рабочих коллективов: сотрудничество по линии сотрудник — руководитель тоже непременно улучшится. Люди, пережившие ужасы войны, непременно станут ближе друг к другу.
Компании переймут некоторые черты корпоративной культуры армии. В недавнем интервью бывший телевизионный ведущий Майкл Щур (псевдоним Романа Винтонива) рассказал о службе в подразделении территориальной обороны. В этой «народной» армии собрались разные по статусу люди. Майкл рассказал, что у них в подразделении шутят, что там служат даже лица, которые непосредственно могут позвонить Зеленскому или Залужному. Не удивлюсь, если это не шутка. Много слышал о том, что в наших вооруженных силах (а особенно именно в теробороне) то, что называется расстоянием до руководства — минимальное. Когда военные вернутся в свои офисы, эта черта непременно станет параметром «офисного покера». Да и вообще, не каждый начальник рискнет нахамить своему водителю, если этот водитель недавно водил танк в штурмовой бригаде ВСУ.
Пребывание в офисе — это дополнительное благо, а не наказание. Слышал много историй о том, что вернувшиеся в офисы после бегства в первые дни войны коллеги искренне радовались возможности реального общения. Парадигма, что офис — это зло, широко распространенное среди наемных работников со времени начала пандемии, понемногу вытесняется другой: офис — это благо. Понятно, что не все 100% офисных работников будут рады вернуться в рабочие пространства, однако пережившим вынужденную внутреннюю или внешнюю эмиграцию возможность ходить на работу и чувствовать себя частью корпоративного организма может показаться счастьем. В конце концов — мы всегда хотим того, чего не имеем.
Украинские компании избавились от российского топменеджмента. Не открою секрета, если скажу, что до полномасштабного вторжения многие украинские топкомпании были наполнены менеджментом с российскими паспортами. Насколько я понимаю, это сейчас в прошлом. Именно на примере русских менеджеров я писал эти абзацы своей книги «Офисный покер»:
…руководители, которые перестали быть нормальными людьми, подвергались когда-то корпоративным пыткам. Над ними издевались еще с тех пор, когда они были стажерами, потом специалистами, впоследствии — начали делать первые карьерные шаги как топ-менеджеры. Фактически им пришлось пережить так называемую «дедовщину» — почти как в бывшей советской армии, где новоприбывших «салаг» было принято всячески унижать морально и физически. После первого из двух лет службы становилось легче, а в последние полгода недавние замученные «салабоны» превращались в жестоких и безжалостных «дедов». Подобная «корпоративная культура» до сих пор присуща многим украинским компаниям, хотя никто из их сотрудников в советской армии не служил…
Сколько слезливых историй за кружкой пива пришлось выслушать мне о том, как издевались над нынешними менеджерами их бывшие руководители… Они не спали по ночам под дверью, ожидая любого распоряжения шефа. Когда руководство ехало на поезде, подчиненные всю дорогу сопровождали движение этого поезда на машине — а что если шеф пожелает чего-нибудь ночью? Ночные звонки от руководителя, у которого в доме прорвало трубы, с приказом «сделай что-нибудь с этим» — и такое случалось. Такие рассказы никогда не вызывали у меня сострадания. Ведь об этом все рассказывали нынешние шефы, которые теперь вели себя не лучше бывших мучителей".
Не хочу сказать, что «дедовщину» в офисе продвигали все топ-менеджеры украинских компаний с российским гражданством. Но таких было немало, особенно в операционных подразделениях компании, где мне когда-то пришлось работать. Всегда вспоминаю, как я медленно шел от метро в офис перед работой и смотри на коллег из других департаментов, которые стремглав бежали в офис, ведь российский руководитель требовал от них не опаздывать на работу ни на минуту. То, что такое отношение к подчиненным остается в прошлом — еще одно преимущество корпоративной культуры украинских компаний после войны. Таких преимуществ немало, и это обязательно поможет вернуть часть сограждан домой после нашей неотвратимой победы.
