Какая ловушка ждет Украину после войны
Окончание войны даст шанс Украине выйти из колеи и перевоплотить себя как страну. Справимся ли мы в этот раз?
Недавно был интересный разговор относительно того, что нужно сделать для того, чтобы Украина не попала обратно в ловушку колейности (это когда страна едет по какой-то своей колее, которая очевидно ведет не туда, потом судьба ей дает шанс каким-то шоком, внутренним (революция), или внешним (кризис, война) выйти из этой колеи и изменить свою судьбу к лучшему, изменить свое общественное соглашение и перейти на траекторию догоняющего и опережающего роста, но страна снова и снова этот шанс теряет и возвращается в свою привычную колею (где-то здесь должна вступить музыкальная партия Братьев Гадюкиных с песней «Червона фира»).
В мире немного стран, вышедших из ловушки колейности и трансформировавших себя в течение относительно короткого промежутка времени, большинство из них — в Юго-Восточной Азии. Южная Корея, Сингапур, Тайвань, Япония. Но не только — та же Финляндия после Второй Мировой Войны. Сейчас к этим странам имеют шанс присоединиться Китай и Бразилия, хотя последние события в обеих странах, похоже, приведут их обратно к их историческим путям, различным в каждом из этих случаев, но на выходе дающим тот же результат — низкий устойчивый экономический рост, который не позволяет им догнать 25−30 самых богатых стран мира. Но, например, Южная Африка имела шанс и вернулась обратно в колею. У Колумбии был шанс отойти от традиционной латиноамериканской колеи «армия — церковь — левые идеи», но сейчас, похоже, возвращается в нее.
В Российской Империи периодом возможного выхода из колеи был 1917 год, но, по очень точному определению Бердяева, «с февраля по октябрь 1917 года перед восхищенным русским взглядом прошли парадом все возможные партии и идеи. И что же выбрал русский человек? То, что имел: царя и правительство». О выборе Украины в 1917 году у меня нет такой же точной цитаты, но если кто-то ее знает, то подскажите, пожалуйста.
Окончание войны, каким бы оно ни было, даст шанс Украине выйти из колеи и переизобрести себя как страну. Но, как показывает опыт предыдущих шоков (кризис 1997 года, первый Майдан, кризис 2008 года, второй Майдан), страна очень быстро возвращается в привычную колею. Наша колея — это попытка приватизации власти без внимания на общественные настроения (и с этой точки зрения Кучма не очень сильно отличается от Ющенко, а Янукович — от Порошенко, потому что каждый из них считал, что народ его любит и проголосует так, как народу будет сказано с билбордов), разноформатные «любі друзі» около и при власти, а также абсолютная уверенность в том, что Европа и Штаты нам что-то должны и потому или закроют глаза на что-то, или все равно дадут деньги, куда же они денутся, даже если мы не будем выполнять собственные обещания (вся история выполнения программ МВФ при каждом из президентов — лучшая иллюстрация этого).
Мое наибольшее опасение того, что будет со страной после войны, как раз заключается в том, что шанс на изменение общественного соглашения будет потерян, потому что страна снова прибегнет к любимому делу — попробовать немного на*бать доноров, чтобы деньги были, а для этого ничего делать не нужно было. Чтобы подписать какие-то обязательства, выполнить из 15 первые два пункта, получить первый транш — и после этого решить, что можно больше ничего не делать, потому что как же мы можем все это выполнять? При этом самое интересное в том, что обычно виновата Европа. (это сарказм, если что), потому что Венецианская Комиссия что-то не то делает и какое вообще право они имеют ставить нам какие-либо условия? Мы им все объяснили. Или МВФ согласится на то, что мы что-то не выполним, а если не согласится — это не мы, это они выставили нам такой список условий, ну а что мы под ним подписались — деньги нужны были, транш, думали, что потом как-то отпетляем.
А параллельно с этим будут идти инвестиции из разных источников. И частные иностранные инвесторы года через два-три, когда романтизм в отношении Украины спадет, а бизнес нужно будет делать, найдут себя в том положении, в котором нашли себя предыдущие поколения иностранных инвесторов. Некоторые из них сейчас деньги Украине на помощь дают и немалые, но честно говорят — наш опыт в вашей стране в девяностых (нулевых, десятых) настолько отрицательный, что мы не видим возможности, что наши акционеры или совет директоров примут решение о том, что мы хотим снова вступить в эту реку, потому что с нашей точки зрения она не была чистой карпатской водой, а мутным потоком, больше похожим на прорванную канализацию.
Многие из читающих меня знают примеры таких инвестиций — Львовская Табачная Фабрика, Вудинвест (деревообрабатывающие производства IKEA в Украине, которые были в девяностых годах — вы будете удивлены, но ІКЕА была в Украине уже в 1995 году в виде двух заводов), PORR Украина (крупнейшая австрийская строительная компания, у основного акционера которой при слове «Украина» никаких слов, кроме матерных, идущих после слов «Бескидский тоннель», нет), Одесский пивзавод «Черномор» (оооо, это та еще история с британскими инвесторами, которых в кандалах выводили с собрания акционеров)). И иностранцы столкнутся с нашей правоохранительной и судебной системой — после этого столкновения слово «Украина» с их карты мира пропадет.
Поэтому я чем дальше, тем больше думаю о том, что нужно сделать для того, чтобы все же выйти из колеи и начать движение устойчивого развития экономики. Именно устойчивого, чтобы Польша — за исключением двух лет, прирост ВНП близок к среднему 4.2% за период с 1995 по 2022 год. И сделать то, что было бы гарантией выхода из колеи навсегда, что-то кардинальное, необратимое и вместе что-то такое, что можно объяснить рядовому гражданину и он это поддержит.
1. Судебная система
Я не знаю нужно ли убеждать кого-то в том, что наша судебная система является огромным тормозом развития страны. Мне кажется, что те, кто ее строил, очень хорошо читали Карла Маркса с его «Право — это воля правящего класса, возведённая в закон и принуждаемая к исполнению государственными механизмами». Правящая верхушка, слава Богу, у нас меняется, но каждая новая власть воспринимает судебную систему как инструмент реализации своей воли. Помните ли вы хоть один большой процесс (прежде всего экономического характера), который власть проиграла?
Именно поэтому у нас нет нормальных акционерных договоров, нет нормальной практики частно-государственного партнерства
Но ведь мы хотим в ЕС? Поэтому кто нам мешает сразу, уже сегодня, принять закон о том, что высшая судебная инстанция в стране — European Court of Justice? Который нам все равно придется принимать тогда, когда мы будем (дай Бог) присоединяться к ЕС, потому что примат общеевропейской судебной инстанции над национальными является одним из краеугольных камней ЕС. И также принять закон о назначении судей, который копировал бы законы, которые есть и действуют в ЕС. Аргумент о том, что таким образом мы будем уступать часть суверенитета в этом случае не подходит, потому что мы все равно будем это делать и будем уступать эту часть суверенитета, если мы идем в ЕС.
При этом объяснить необходимость этого рядовому гражданину очень просто, а возможность апелляции в ECJ как последнюю судебную инстанцию очень повысит инвестиционную привлекательность послевоенной Украины.
Альтернативный вариант — принять закон о том, что высшая судебная инстанция в Украине — High Court of Justice в Лондоне. Ибо они все равно являются последней инстанцией в подавляющем большинстве экономических «разборок» в стране, в которой главным иностранным инвестором является Кипр, поэтому с точки зрения частных акционеров украинских компаний это будет просто фиксацией фактического статус кво, а государству придется подумать дважды перед тем, как подавать в суд на иностранного инвестора.
Здесь также много прецедентов — Privy Council в Лондоне и до сих пор является самой высокой судебной инстанцией для многих стран, которые были британскими колониями, а Сингапур сознательно вернул эту норму в свое законодательство после того, как отделился от Малайзии в 1963 году (она была когда Сингапур был колонией, затем была аннулирована, потому что Сингапур стал штатом Малайзии), чтобы дать иностранным инвесторам уверенность в беспристрастности судебной системы острова-государства, и она действовала до 1993 года, когда Сингапур решил, что эту норму можно отменить, ибо уровень доверия к судебной системе Сингапура уже достаточно высок.
2. Гривня
Стране также никто не запрещает ввести евро как свою единственную денежную единицу. В мире много примеров того, что страны используют валюту другой страны как единую денежную единицу — Черногория использует евро (хотя не является членом ЕС), Панама и Эквадор используют американский доллар, а многие страны Тихого океана используют австралийский или новозеландский доллар. Всех их объединяет одно — желание поставить себя в такие условия, в которых у страны нет выбора, чем балансировать свой бюджет, потому что возможности напечатать немного денег у нее просто нет — эмиссионный центр находится за пределами страны. В результате, например, Эквадор имеет темпы роста экономики больше, чем средние по Латинской Америке.
После войны у страны будет очень велик риск того, что в условиях огромного притока инвестиций и связанного с ними притока валюты, гривня может слишком укрепиться по отношению к мировым валютам и наша экономика потеряет конкурентоспособность. Или другой риск — того, чтобы для того, чтобы курс не рос, напечатают много гривни, а затем поток инвестиций пересохнет, как он это уже делал в прошлые годы, валютные накопления страна проест (как показывает опыт «крепких хозяйственников» для этого много времени не нужно), вся эта напечатанная за год-два гривня останется на рынке и снова будем вспоминать прошлое с его 176 тыс. купонокарбованцев за доллар. Введение в обращение евро как единственного законного средства платежа в стране приведет к тому, что страна будет поставлена перед необходимостью иметь сбалансированный бюджет, иностранным инвесторам не придется рассуждать над тем, как защититься от рисков скачков курса валюты, а вкладчики банков почувствуют себя более защищенными.
Это немного идеалистичная картинка и гривню жалко, но интересные мнения читателей на этот счет.
