Черное, но уже не золото. Что происходит вокруг нефтяного кризиса из-за COVID-19 — рассказывает Сергей Фурса
Из-за пандемии коронавируса нефтяные цены стремительно падают и бьют все новые антирекорды. Например, на этой неделе цена на нефть американской марки WTI в буквальном смысле «пробила дно», став отрицательной.
Радио НВ расспросило известного украинского инвестбанкира Сергея Фурсу о том, как нефтяной кризис скажется на Украине, будут ли нефтяники доплачивать за покупку их продукта и перестает ли «черное золото» быть «золотом».
— Цена на нефть отрицательная. Как такое вообще может быть?
— Это не является отрицательной ценой на нефть, это отрицательная цена на один конкретный контракт, который привязан к цене на нефть. Это называется фьючерсы, и у майского фьючерса сейчас экспирация [окончание срока действия контракта, — Ред.]. Он отличается от других ценных бумаг, которые активно торгуются на бирже, тем, что он поставочный. То есть нефть надо поставить в точку Х, но сейчас это сделать невозможно, так как точка Х еще полностью заполнена нефтью.
И как результат вы обнаруживаете, что должны с этой нефтью сидеть еще определенный промежуток времени (например, месяц), пока не появится возможность ее куда-то закачать. В результате этой технической на самом деле ситуации цена упала и [установился] неотъемлемый уровень. Вам еще надо доплатить кому-то, кто продержит вашу нефть, пока вы ее не поставите.
— А на практике это действительно означает, что нефтяники будут кому-то доплачивать за покупку нефти?
— Нет, не будет никто доплачивать. У нефти сохраняется цена, и она еще положительная. Просто этот контракт, в котором говорится об обязательствах нефть куда-то закачать, является отрицательным, потому что вы не можете этого сделать. В цене этого контракта [заложена] не только цена нефти, но и цена ее хранения в определенный промежуток времени.
— Тем не менее, цена на нефть так или иначе падает. Все это тренд — временное явление или «черное золото» просто перестает уже быть «золотом»?
— Нет, это действительно очень долгосрочный тренд. Мир постепенно пытается избавиться от нефтяной зависимости. За счет того, что даже до кризиса много новых [нефте]производителей было, плюс электромобили, это стало очень долгосрочным трендом, — что нефть теряет свое название «черное золото». Но есть среднесрочная история, связанная с карантином: у нас действительно останавливается мировая экономика; нет самолетов, которые летают; нет автомобилей, которые ездят, значит спрос на нефть очень-очень ограничен.
И в то же время производители спорят за доли рынка, начали ценовую войну и увеличивали добычу. В результате получилось так, что у нас предложение на рынке очень-очень большое, а спрос очень-очень низкий (к тому же экстремально большое предложение и экстремально низкий спрос, которого не было уже очень много лет). Как результат, действительно, на рынке нефти также тяжелая ситуация. Почему заполнены все хранилища и танкеры? Из-за того, что есть избыток предложения.
— То есть причина падения цен — это коронавирус и карантин?
— Да, эта ситуация — прямое следствие карантина и коронавируса. А потом из-за этого (демарш России
— А что это значит для Украины? У нас подешевеет бензин?
— Для Украины, прежде всего, это положительно, потому что мы нетто-импортер нефтепродуктов — то есть мы импортируем те продукты, которые являются нефтью, или привязаны к цене нефти: бензин, нефть, даже газ. Поэтому сейчас для нашего торгового баланса, а значит и для национальной валюты, очень позитивная история. Собственно, на те продукты, которые мы экспортируем, цена пока не упала (и мы не знаем, как глубоко упадет и упадет ли [вообще]). Но упала цена на продукты, которые мы импортируем.
— А как насчет цен на бензин в Украине?
— Во-первых, надо понимать, что в цене бензина нефть занимает только 30%. То есть не бывает такого, что если нефть упала вдвое, то и бензин упал вдвое. Но цена должна снижаться, если все другие входные данные те же: например, курс гривны остается стабильным и не внедряются какие-то дополнительные налоги. Тогда за счет этой 30-процентной составляющей бензина должна снижаться его цена.
— Существует мнение, что Украине не нужно радоваться из-за нефти, потому падение цен еще больше углубит глобальный кризис и потом отразится на нас негативно. Это так?
— Если это спровоцирует некую новую волну мирового финансового кризиса, как это было раньше, то действительно, теоретически может влиять отрицательно. Но сейчас мы не можем сказать, вызовет ли это эффект домино. Пока это касается только ситуации на рынке нефти. Если вызовет и будет еще одно существенное падение на мировых рынках, если эта ситуация приведет к углублению кризиса, то это, конечно, может негативно отразиться на Украине.
— А как это повлияет на Россию? В РФ нефть — бюджетообразующее сырье. Способно ли это падение цен убить российскую экономику?
— На Россию это действительно сейчас влияет очень негативно. И из-за, собственно, текущей ситуации и то, что в рамках соглашения ОПЕК+ они должны сократить добычу (а хранилищ у них нет), им придется глушить собственные скважины — и не факт, что они их восстановят. Поэтому Россия теряет часть бизнеса и часть рынка.
Но приведет ли это сейчас к их коллапсу? Нет, не приведет, потому что это не история с Советским Союзом. У них рыночная экономика и большие резервы, плюс низкий [государственный] долг. Низкая долговая нагрузка позволяет при необходимости привлекать новые ресурсы. Поэтому у России сейчас есть запас прочности.
А то, что они провели определенные реформы в 90-х годах, достаточно далеко продвинулись на этом пути (гораздо больше, чем Украина), это делает их экономику еще и более устойчивой. Например, если вспомнить распад Советского Союза — он произошел в первую очередь потому, что СССР импортировал все, кроме нефтепродуктов, и было нечего жрать, потому что все надо было импортировать. Почему? Потому что была не рыночная экономика, а плановая; контролируемые цены, не было рынка земли. Сейчас Россия — один из крупнейших экспортеров зерна, кукурузы и др.
— Бытует мнение, что на самом деле в России такая сложная ситуация и такие масштабы коррупции, официальные цифры по резервам не такие уж и радужные.
— Нет. Думаю, это то, что мы хотим видеть, а не то, как есть на самом деле. Действительно, у них большая коррупция, но резервы у них на месте. И собственно, это не отменяет рыночности их экономики. Конечно, коррупция ослабляет Россию, но не таким кардинальным образом.
