Мы сможем стать небольшим Китаем для всей Европы – директор хед-хантингового агентства Ward Howell об украинском рынке труда

Данные последнего полугодия свидетельствуют, что средняя заработная плата в Украине хоть и незначительно, но все же увеличилась. На фоне потрясений прошлого и позапрошлого годов это несколько сняло напряжение.

Эксперты утверждают, что рост зарплат затронул практически все сферы. Если еще полгода назад рабочий и вспомогательный персонал был готов работать за 4,5-5 тыс. гривен в месяц, то уже сейчас их зарплаты выросли до 5,5-6,5 тыс. гривен.

Да и сами работодатели стали активнее предлагать украинцам работу. На рынке труда появилось больше предложений, а количество резюме уменьшается.

Несмотря на это, многие работодатели жалуются на невозможность найти работников. Руководство столичных супермаркетов говорит о нехватке продавцов, кассиров и грузчиков. Некоторые утверждают, что предложение рабочих мест в 2-3 раза превышает спрос на них.

– Как вы можете охарактеризовать ситуацию на рынке труда? Какой уровень зарплат и спроса на специалистов?

– Ситуация на рынке труда улучшается. Растет спрос на специалистов всех уровней от топ-менеджеров до нижнего уровня. Такую тенденцию мы наблюдаем последние полтора года. Для этого есть несколько причин. Украина прошла через самую серьезную турбулентность –политическую и экономическую. И компании, которые выстояли, фактически являются победителями. Они осознали, что пора идти в наступление и уже в меньшей степени находятся в защитных позициях. Хоть они все еще консервативны в своих оценках, но уже готовы инвестировать в свое будущее и в свой рост, который начинается с привлечения топ-менеджмента, талантов среднего уровня и роста кадрового потенциала.

Если говорить о зарплатах, то очевидно, что они растут в гривнах. Не так быстро, как хотелось бы, но растут. При этом компенсация в долларах очень сильно снизилась, что связано в первую очередь с девальвацией. Возьмем в качестве примера зарплату некоего генерального директора. Если в 2013 году он получал $10 тыс., то при курсе 8 грн/$1 это было около 80 тыс. гривен. На сегодняшний день его зарплата незначительно выросла, допустим до 100 тыс. гривен. А это всего лишь $4 тыс. Не все компании готовы к тому, чтобы проводить индексацию. По нашим оценкам, только около 20-25% компаний каким-то образом пытаются компенсировать своим сотрудникам и менеджерам ту разницу, которая произошла в связи с изменением курса. Чаще всего это экспортные компании, у которых есть валютная выручка.

– Если сравнить уровень специалистов в Украине с Восточной Европой – Польшей, Румынией, Венгрией – насколько он конкурентен? Насколько у нас сильный руководящий состав?

– Для того, чтобы оценить конкурентность топ-менеджеров, нужно понимать задачи, в ходе решения которых мы проводим сравнение. Чаще всего, в Украине очень неплохие топ-менеджеры, которые в состоянии делать преобразования. Особенно если говорить о преобразованиях развивающихся стран. У нас очень неплохой состав кризис-менеджеров. Но так сложилось, что украинские компании дают возможность получить опыт немного позже, чем российские либо польские компании. Этот временной лаг составляет примерно 3-5 лет. При этом мы говорим о компаниях, которые можно назвать локальными. Это энергосектор, добывающие секторы и тяжелое производство.

Дайджест главных новостей

Бесплатная email-рассылка только лучших материалов от редакторов NV

Подпишись

Рассылка отправляется с понедельника по пятницу

Если же говорить о компаниях потребительских товаров, то большинство этих компаний в Украине иностранные. Например, Nestle или Coca-Cola. Именно эти компании в 90-е годы начали формировать пул серьезных топ-менеджеров в Украине. Значительная часть нынешнего состава топ-менеджмента в Украине являются выходцами из мультинациональных компаний. Здесь украинцы более конкурентные. Например, у компании Kraft Foods есть штаб-квартиры в 16 или 17 странах. Именно украинские менеджеры руководят очень многими странами региона.

– Многие топ-менеджеры говорят, что сложно найти обычный персонал. Люди не хотят работать продавцами или кассирами. И с одной стороны, говорят, что в Украине дешевая рабочая сила, а с другой – невозможно найти кадры. Что на самом деле происходит?

– Я думаю, что так говорят люди, которые в этом заинтересованы. Но их суждения не далеки от истины. У меня есть своя версия, почему так происходит. Отношение к работе отличается в разных странах. В государствах с протестантской религией оно наиболее развито. Те страны, в которых основной религией являлось или является протестантство, как раз и есть сейчас локомотивами и самыми развитыми странами в мире. Так уж сложилось, что наша национальная и религиозная культура не прививает должного отношения к труду. На низшие позиции очень сложно мотивировать сотрудников. Но у нас очень мотивированы топ-менеджеры и менеджеры среднего звена.

Я сам сталкивался с подобной ситуацией. 10 лет назад у меня был небольшой бизнес, который мы вели с супругой. И она меня попросила помочь нанять продавцов в магазин. Я ужаснулся, насколько комфортно я себя чувствую в ходе найма топ-менеджеров и менеджеров среднего звена, что абсолютно не коррелирует с тем, насколько сложно найти людей на низовые позиции. В 50% случаев с людьми договариваешься о встрече, а они просто не являются и не перезванивают. А на вопрос "Почему не пришел?", отвечают "Я передумал".

– А что нужно сделать, чтобы это изменить. Есть ли возможность поменять это за одно-два поколения?

– Я оптимист по жизни. Думаю, что это возможно. Для этого нужны целенаправленные усилия. Прежде всего, нужно установить четкую причинно-следственную связь между уровнем жизни и уровнем зарплат. Мне кажется, что наши элиты – культурная, политическая, экономическая –должны показывать людям, что лучше живет тот, кто больше работает. На сегодняшний день у среднестатистического украинца возникает ощущение, что лучше живет тот, кто меньше работает, более хитрый и ушлый. И маленькому украинцу кажется, что для того, чтобы много зарабатывать, не нужно работать – нужно обманывать. За одно-два поколения наши элиты в состоянии показать, как нужно жить. И украинцы с радостью понесут новую культуру. Но им нужно показать, как это происходит и как должно происходить.

– Как сегодняшняя система образования подготавливает людей к ответственности? И нужно ли в ней что-то изменить?

– Лидерами людей заставляет становиться жизнь в нашей стране. К сожалению, это не высшее и среднее образование. Образование может помогать быть более эффективными, давать базовые знания о предпринимательстве и неплохой старт. Но все-таки нужны целенаправленные усилия. Первым шагом в реформе высшего образования в Украине, как это не парадоксально, не должно быть изменение программ или еще чего-то. Нужно дать самостоятельность ВУЗам, так как сегодня они зависимы от министерства. Качество работы ректора оценивается не студентами, а какими-то государственными мужами. Если в стране очередные волнения, то требование к ректору сдержать студентов. От того, насколько качественно он это сделает, его оценят. Но это не тот критерий, по которому нужно оценивать ректоров украинских вузов.

Основой оценки должна быть удовлетворенность студентов, их родителей, работодателей. Пожалуй, этого нельзя достичь за одно-два поколения. Но нужно развивать самоуправление в высших учебных заведениях. Нужно идти по западным моделям. Должны быть объединения студентов. По-моему, только несколько вузов пытаются это блюсти, в том числе Киево-Могилянская Академия. Но ВУЗам, которые являются выходцами из Советского Союза, сложно это сделать. Министерство может выписывать программы, привлекать новых преподавателей и делать все что угодно. Но это будет разбиваться о стену неэффективности, потому что менеджмент вузов оценивается не по тем критериям.

– А если посмотреть на конкретные отрасли. Какие профессии будут наиболее востребованы в ближайшее время на рынке труда? На что стоило бы обратить внимание человеку, который еще выбирает?

– Мне кажется, в этом вопросе нужен двойной подход. Пытаться сориентироваться, какие профессии будут наиболее актуальны, и разобраться в себе, что ближе. Опыт показывает, что профессия, в которой человек достигает успеха, должна быть им очень любима. Для этого существуют консультанты по карьере. Разобравшись в себе, нужно выбирать что-то более универсальное. Если человек чувствует, что ему близки инженерные профессии, связанные с точной наукой, он должен смотреть в этом направлении. Спрос на таких специалистов будет расти. Когда я говорю об универсальности, то предполагаю, что отрасли, в которых он потом сможет работать, должны быть широкими. Мой совет: сначала слушаем себя, понимаем, что нам ближе, чего больше хотим. Это домашнее задание, делаем его на 5 с плюсом и только после этого разбираемся, куда идти.

Относительно востребованных специальностей, не скажу ничего нового. Востребованными останутся те, которые связаны с новыми технологиями, сферой обслуживания. Люди в Украине хотят более высокого качества обслуживания. Будут востребованы инженерные специальности, потому что так или иначе в Украину придет большое производство. На мой взгляд, мы стоим на пороге этого скачка.

– Каким образом нужно поменять законодательство в Украине, чтобы стало лучше и для работодателя, и для работника. Насколько сегодня законодательство о труде позволяет успешно сотрудничать работодателю и работнику? Что нуждается в изменении?

– Сложно ответить на этот вопрос однозначно. Это целый процесс. В КЗоТ около года назад были внесены некоторые поправки. Они касались как усиления в определенных ситуациях позиций рядового сотрудника, так и усиления позиций компании, в которой он работает. В Украине неплохая социальная обеспеченность с точки зрения законодательства. Сотрудника очень сложно уволить просто так, он имеет очень много лазеек, если не хочет уходить.

– Чем наши прокуроры и судьи пользуются.

– Вы абсолютно правы. Они очень хорошо разбираются в законодательстве и поэтому используют его по полной. Когда говорят о том, что законодательство не защищает работника украинской компании, то это не потому, что оно плохое, а потому что работник не знает, как им пользоваться.

Но есть другая сторона – бизнес. Ему тоже нужны возможности для развития. Раньше очень сложно было доказать неквалифицированность сотрудника. Нужно было фиксировать каждый его чих, постоянно делать какие-то выговоры. Насколько я знаю, сейчас есть небольшое улучшение законодательства в этом отношении.

– Что, по-вашему, будет в дальнейшем на рынке труда? Какие будут преобладать тенденции, что будет с зарплатами?

– Время от времени я спрашиваю людей, которые работают в банках, что будет с курсом? В подавляющем большинстве случаев ответ примерно такой: у меня нет хрустального шара, куда бы я заглянул и узнал. У меня ответ примерно такой же. Я не знаю, что будет, потому что есть большое количество макрофакторов, которые влияют на политическую и экономическую ситуацию. Моего аналитического аппарата недостаточно для того, чтобы их всех проанализировать и сделать какие-то прогнозы.

Я не знаю, что будет в Украине. По моим ощущениям, все развивается в правильном направлении, конфликтные ситуации будут потихоньку затухать. Экономика Украины будет развиваться. Это моя внутренняя интуиция. В связи с этим будет расти спрос на сотрудников и будут расти зарплаты. Так или иначе Украина сравнивает себя с другими странами. После девальвации средняя зарплата в Украине в 2015 году составляла около $215 в месяц. При этом в России в том же году – $560, в Казахстане – $565. А если говорить о мире, то средняя зарплата в Китае составляет $765. То есть в Украине зарплаты в 3,5 раза ниже. Это будет способствовать тому, что западные компании будут открывать свои производства в Украине. Не знаю, произойдет ли это в ближайшее время. Скорее всего – да, потому что стоимость квалифицированного труда в Украине нивелирована теми рисками, которые возникают. К сожалению, иностранные инвесторы пока оценивают риски более угрюмо, чем нам хотелось бы. Если в Украине сохранится такая же пропорция стоимости рабочей силы по отношению к другим странам и удастся преодолеть эти политические и экономические риски, по крайней мере в глазах иностранных инвесторов, то здесь будет цунами по открытию производств. Мы сможем стать небольшим Китаем для всей Европы.

– Если перефразировать то, что вы сказали, главное – остановить войну или по крайней мере как-то заморозить этот конфликт?